Наместник Святогорской лавры митрополит Арсений: Патриарх Варфоломей заигрался в православного Папу
Недалеко от Славянска, за 90 километров до линии фронта расположена одна из святынь украинского православия – Свято-Успенская Святогорская лавра. С военной точки зрения лавра – стратегический объект, она стоит на горе, отделена рекой от города Святогорск. На самой высокой точке стоит памятник лидеру советского Донбасса Артему.
Монастырь основан в XVI веке, но во времена советской власти он был разграблен, а его храмы отданы под кинотеатр, библиотеку и санаторий. Восстановление монастыря началось после развала Советского Союза, в 2004 году Синод Украинской Православной Церкви (Московского патриархата) присвоил ему статус лавры. С начала войны на Донбассе лавра приняла десятки тысяч беженцев. Ходили слухи, что здесь прятались боевики, а их лидер Игорь Гиркин (Стрелков) заявил, что в его личной охране якобы были лаврские иеромонахи.
Наместником монастыря уже 23 года служит митрополит Арсений (Яковенко). Он вырос в Воронежской области РФ, свободно разговаривает на украинском и русском языках с детства, на Донбасс приехал, когда Украина стала независимым государством. 50-летний митрополит, по сути, является пятым человеком в УПЦ (МП). По этому поводу отшучивается пословицей: “Це я тут владика, а на тому світі чи владика, чи свиня дика – ще побачимо”.
Корреспондент РБК-Украина встретился с наместником Святогорской лавры после возвращения митрополита с Собора УПЦ (МП) и неудавшейся встречи с президентом Петром Порошенко.
– Вы же понимаете, что церковь сегодня не может быть отделена от социально-политической жизни. Соцопросы показывают, что украинцы церкви больше доверяют, чем армии и правительству. Это очень сильный инструмент и все его пытаются использовать.
– Во все времена были такие периоды, когда разные правители, даже императоры, хотели иметь карманную церковь, которая была бы у них в услужении, как в сказке о рыбаке и рыбке: “Хочу быть владычицей морскою, и чтобы ты была у меня на посылках”. Но церковь всегда выходила из этого положения. Задача церкви в обществе – не решать социальные и политические проблемы, а воспитывать человека в нравственном и духовном отношении совершенного. Такое воспитание не позволит ему совершать те преступления, которые являются бичем нашего общества: коррупция, тунеядство, алкоголизм, наркомания, озлобление, клевета, ненависть и прочее.
– На роль “императора” примеряют двух людей в связи с ситуацией в Православной Церкви. Вадим Новинский недавно назвал попытки президента создать Единую поместную церковь – УПЦ ПП – Украинская православная церковь Петра Порошенко. С другой стороны есть Владимир Путин, который в России крепко связал церковь и государство, сделал ее одним из столпов своего правления.
– Вы хотите перевести церковь в чистую плоскость жизни политиков. Сегодня одна партия пришла к власти – завтра другая. Это не значит, что церковь должна подстраиваться. В противном случае через каждых четыре-пять лет мы будем менять церковь. Мы что будем туда-сюда бегать, буденовку на картузы менять?
Вот говорят: “Такие политики и такие”. Но все же люди. У меня в монастыре Азаров напротив Ляшко сидел, и здравицу друг другу говорили. Арсений Яценюк вот тут у меня сидел, Мороз, Литвин, Богословская. Политики всех фракций и партий тут были, пусть кто-то скажет, что их тут плохо приняли. Я их принимал не как политиков, а как людей, за которых тоже Христос был распят. Церковь открыта для всех, независимо от рангов и политических настроений.
Мы должны своё делать. Митрополит Онуфрий сказал: “Одни от нас требуют одного, другие другого, а мы должны делать третье – то, что Божье”. У нас нет задачи влиять на политику, нет задачи построить Царство Небесное на земле.
– Считаете ли вы, что сегодня происходят гонения на православную церковь в Украине?
– Смотря, с какими гонениями сравнивать. Если с теми, которые были при Нероне, Диоклетиане и Сталине, то таких гонений не происходит. Я бы назвал это травлей или скорее клеветническими нападками. Это часто происходит от бессилия, от того, что не могут подчинить церковь себе. Пытаются церковь оскорбить или надсмеяться над ней. Часом подтасовывают факты, забывая голос совести, что на Страшном Суде каждый будет отвечать в своем звании, за то, что написал, и к чему призвал: к озлоблению, взаимной ненависти или какому-то компромиссу, примирению.
– Если говорить о ситуации сегодня, каким может быть компромисс между теми, кто поддерживает Московский патриархат, Киевский и Автокефальную церковь?
– У нашего общества диагноз сейчас, как один старенький батюшка сказал: “Теливизира обсмотрелись”. Например, нигде же не говорится, что Филарета и Макария (предстоятели УПЦ КП и УАПЦ, – ред.) не признаёт ни одна церковь мира. Даже патриарх Вселенский и Константинопольский Варфоломей, говоря об объединительном неком Соборе в Украине, заявил, что проходить он должен без Филарета и Макария, чтобы они не повлияли своими личностями на Собор. Никто же не говорит в СМИ, что с 1992 года эти церкви были неканоничными, а их таинства недействительными: причастие, исповедь, отпевание, крещение, венчание. Готовы ли они будут даже при признании каноничности обратиться к своим почитателям, что, мол, простите, братья, мы 27 лет вам врали, просто роль играли священников.
– Синод Вселенского патриархата решил, что Киевская митрополия была неправомерно подчинена РПЦ.
– Есть исторический документ 1686 года, подчиняющий Киевскую митрополию Московскому патриархату. На этот момент она заключала в себе несколько областей теперешней Украины. Херсонская, Одесская, Харьковская, Луганская, Донецкая не входили в Киевскую митрополию. Закарпатье находилось в юрисдикции Сербского патриархата до 1945 года. Буковина была территорией Румынского патриархата. Соответственно вопрос: на какую каноническую территорию претендует нынешний Константинополь?
В 1988 году мы отпраздновали тысячелетие Крещения Руси. Совсем в недавнее время патриарх Варфоломей служил с ныне покойным патриархом Алексием на Владимирской горке в Киеве и тот поминал его, как патриарха Московского и всея Руси, без всякой претензии на Киевскую митрополию. И так было 330 лет. И вдруг теперь решил патриарх Константинопольский, что он является нам Матерью-Церковью.
Почему за свою каноническую территорию патриарх Константинопольский не вступался в советское время, когда расстреливали духовенство, закрывали и взрывали храмы, рубили топорами иконы? Почему Мать не вспомнила свою дочь в те моменты? Я сюда пришел в 1993 году на руины, мы по корпусу отбивали монастырь, на Покровском храме деревья росли, из Успенского собора мы вывезли 2,6 тысяч тонн мусора, Никольский храм на Святой Скале считался аварийным памятником архитектуры. Константинопольский патриархат о нас ни разу не вспомнил.
Мало того, уже четыре с лишним года идёт война на Донбассе – нам патриарх Константинопольский пачки вермишели ни разу не прислал, нашим страдающим людям сюда. У нас в монастыре в период 2014-2015 годов при населении городка Святогорска в 3,5 тысячи было тридцать тысяч беженцев. Из них тысяча в монастыре проживала, три-пять тысяч в день мы кормили.
В монастыре было 470 детей. Все епархии канонической УПЦ нам помогали как одна семья, с Волыни картошку везли, с Ровненщины, Винницы, Буковины, Одессы, Днепропетровска. Люди знали, что тут беженцы, что они нуждаются. За все это время ни Киевский патриархат в лице Филарета нам буханки хлеба не прислал, ни патриарх Константинопольский про нас не вспомнил, пачки вермишели не прислал детям, которые здесь у нас жили. Где же была тогда Церковь-Мать?
И вдруг, когда возникли определенные политические условия, когда можно какие-то свои права покачать, нарисовалась Церковь-Мать. Простите, а в чем ее материнство? В захвате наших монастырей и приходов, которые, как он говорит, теперь будут его, а не УПЦ? Нас обзывают с высоких трибун российской церковью. Во-первых, ее не существует. Есть Русская православная церковь со времён князя Владимира.
Нам говорят: “Берите чемоданы и езжайте в Россию!”. Простите, у меня братия в монастыре живет, пятнадцать человек с Черновицкой области, есть братья из Житомирской, Черниговской, Сумской, Днепропетровской, Львовской области. Я могу перечислить все регионы Украины, которые составляют братию нашей обители, и вдруг нам говорят: “Берите чемоданы и езжайте в Москву”.
Хорошо, мы сегодня уехали. Что у нас кинутся в монахи постригаться современные политики, чтобы заселить нашу обитель? Или они просто выгонят нас и разграбят монастырь как в 1917 году? Не думаю, что и у Константинопольского патриарха наберётся столько монахов. У нас около пяти тысяч монахов живет в монастырях в Украине, которые принадлежат канонической УПЦ во главе с митрополитом Онуфрием. Считайте, у нас 250 монастырей. Они кем их собираются заселять, если вручают нам чемоданы и отправляют куда-то?
Мы находимся в союзе с РПЦ. Почему мы должны туда ехать? Мы на своей земле живем, мы ее возродили, построили новые храмы и возродили старые. Если кто хочет быть Константинопольского патриархата, то я так же могу сказать: “Езжайте в Стамбул!”. В ХVII веке, до 1686 года, когда на территории Речи Посполитой Киевская митрополия была подчинена Константинопольскому патриарху, то политики Речи Посполитой называли православных шпионами турецкого султана и советовали нам ехать в Турцию. История не повторяется?
Мы тут как одна семья живем в Украине. Нас обвиняют в нелюбви к своему отечеству. Мы с братией за 26 лет существования обители построили и отреставрировали более двадцати храмов, принимали беженцев, отремонтировали две общеобразовательные школы. Есть монастыри, которые содержат дома престарелых, сиротские дома. Что наши 17-18-летние “диванные патриоты”, которые кричат о любви к отечеству, сделали для него?
– Откуда взялись слухи о террористах на территории Лавры, и насколько они правдивы?
– Это началось все в 2014 году. В чем нас только не обвиняли. Говорили, что я – полковник ФСБ. Мою фотографию в кителе полковничьем печатали. А я без охраны хожу и с вами встречаюсь без охраны. Неужели у нас такое СБУ глупое, что за 4,5 года они меня не рассекретили как полковника ФСБ?
Говорили, что здесь в братии переодетые российские спецназовцы. Да, у меня особые спецназовцы: отец Серафим, 96 лет, отец Карион, 85 лет, отец Трифон лежит парализованный, за ним братия ухаживает – одни спецназовцы в монастыре. Потом говорили, что мы богатства Януковича здесь скрываем, даже какая-то передача про экстрасенсов была, они там говорят: вижу здесь в пещерах скрыто, но скрыли так, что уже никто не найдет. Бред всякий.
Потом генерал-майор Гордийчук, герой Украины говорит, что у него записаны телефонные разговоры в 2014 году чеченцев-боевиков, которые скрывались в пещерах Святогорской лавры. У нас и в 2014, и в 2015 году пещеры для доступа народа, паломников и туристов были открыты. Если ты знал, что здесь боевики, то почему не поставил в известность силовые структуры и не накрыли вы их тут в монастыре? Алла Мазур (ведущая ТСН канала 1+1, – ред.) говорила, что у нас снайперы на колокольне сидят, что выгнали всех паломников и монахов из монастыря, и заселили боевиками, террористами. На этот фейк есть ответ не только наш, но и Святогорской администрации и депутатского корпуса.
– Вероятно, подозрения появились из-за вашей казачьей охраны. Ведь на стороне боевиков до сих пор воюют казаки. Кто эти люди, откуда они взялись?
– В Киево-Печерской лавре тоже есть такая охрана. Наши казаки – это местное население из Святогорска. Атаман нашего казачьего полка – это фельдшер скорой помощи Виталий Владимирович. Он тут с самого начала, как монастырь открылся. В 90-х было модно казачьи организации основывать, но поскольку они были как беспризорники, то начали поближе к лавре лепиться, ведь казачество всегда было православным.
Вот они у нас с тех пор. Охраняют территорию, патрулируют. Здесь нет пятиметровых стен. Заодно и хлопцы не беспризорники, мы их кормим, содержим. В основном хлопцы из окрестных сел, которые здесь жили и живут, прописка соответствующая, паспорта украинские. Не знаю, что там было, но у нас хлопцы были и остаются на территории Украины, в политические дела не лезут, занимаются своим делом. Чтобы подозревать людей в чем-то, нужно иметь факты преступлений. За любого нашего казака я могу отчитаться.
– Бывший мэр Славянска Неля Штепа в суде давала показания, что на территории Святогорской лавры находится 250 казаков, которые готовы к вооруженному конфликту.
– Она вообще человек своеобразный. Стоит вспомнить, как на День города она въехала в Славянск на белом коне в костюме Екатерины II. Не собираюсь отвечать за ее больные фантазии. Вы думаете, что на меня СБУ не завели бы дело, если бы это действительно было фактом? Если на Нелю Штепу завели, и сажали ее, то на меня тем более завели бы. Пускай предъявят факты, что у меня тут было 250 казаков. Есть только местные казаки, сейчас человек двадцать с чем-то. Откуда 250? Я столько не прокормлю.
– Игорь Стрелков, он же Гиркин, тоже рассказывал о боевиках в Лавре.
– Тоже человек с больной фантазией. Сидит и заявляет, что его охраняли иеромонахи Святогорского монастыря. А чего не митрополиты? Да сдался он мне, охранять его, заняться что ли больше нечем. Я свою братию по списку могу проверить и сказать, где кто был, и какого числа. Охраны у Стрелкова из монахов не было – это 120 процентов. Человек с больной фантазией. Покрутился тут, попиарился, а сидит теперь где-то в Москве и рассказывает, какой он герой. Если герой, то чего ты не тут?
– Служба безопасности Украины 13 июня этого года у вас в Лавре задержала человека, которого подозревают в терроризме.
– Вам его показать? Могу сейчас пригласить, он здесь при храме. Это – фейк. Они за ним ходили: “Ну признайся, ну подпиши, что ты был там”. Он отказался, нанял себе адвоката, так они вообще от него отстали. Человек инвалид по зрению, а они его раскрутили, как боевика-террориста. Он не в казаках был, а рабочим, сам родом из Славянска. Сейчас сам воспитывает 12-летнего сына. Сосед замначальника милиции. Пришел к нам в Лавру, свечечки поправляет, что еще поручишь человеку со зрением таким. Когда к нам президент приезжал, Пётр Порошенко, он в это время в храме дежурил.
– Когда к вам приезжал президент? В первый его визит после инаугурации была якобы история, что в Лавру Порошенко не пустили.
– Никто его не не пускал. В Святогорске никто не знал о его приезде, он на той стороне реки стал, дал интервью и сказал, что в Лавру зайдет при удобном случае, когда не будет в военной форме. Мы вечером только узнали из новостей, что у нас в Святогорске был президент. Потом он уже приезжал официально год или полтора назад. Зашел в храм, поставил свечки. Меня в этот момент не было в обители, его встречал и провожал в храме отец благочинный. Я и в Киеве с ним готов был встретиться, вот только вернулся.
– Вас затронули перемещения фронта, возможно, кто-то из военных или боевиков пытался квартироваться в Лавре?
– Нет, никто и не планировал. Тем более, что боевиков в Святогорске вообще никогда не было. Одна из причин это тридцать тысяч беженцев в городе. Люди бросились под защиту Божьей Матери, надеясь, что здесь их не тронут. В монастыре жила самая социально незащищенная группа. Когда было обострение под Дебальцево, зимой приезжали беженцы в шлепанцах на босу ногу, в одних халатах. Все с документами, их проверяли.
– Вы в армии служили…
– Служил в Горьковской области, Нижегородская теперь, сержантом был в артиллерийской части с 1986 по 1988 год.
– То есть понимаете, что здесь у вас стратегическая высота, где памятник Артёму. Для любой стороны занять ее – это взять контроль над большой зоной. Были ли такие попытки?
– С той стороны попыток никаких не было. Украинские военные и сейчас у нас тут недалеко находятся. На экскурсии и службы приходили, замминистра обороны приезжал помолиться.
– Получали ли вы лично приглашение от Администрации президента приехать на встречу в Украинский дом, а не в Киево-Печерскую лавру?
– Где-то в четверг (8 ноября, – ред.) было первое приглашение от митрополита Онуфрия на Собор и встречу с президентом, которая состоится в 45 корпусе Киево-Печерской лавры. Потом уже в воскресенье (10 ноября, – ред.) пришло письмо от Администрации президента, что встреча состоится в Украинском доме. Мы давали присягу своему предстоятелю, потому собрались в лавре, ждали в 45 корпусе. В окружении президента нашлись те, кто отговорил его ехать в Печерскую лавру. Архиереи настояли, что не хотят встречаться в Украинском доме по той хотя бы причине, что это в прошлом музей Ленина. Блаженнейший лично при нас созвонился с президентом, но его отговорили ехать в лавру.
Мы готовы к встрече, готовы опять съехаться, но если идет решение церковных вопросов, то и встреча должна быть на церковной территории. Сам президент неоднократно ездил на Фанар в Стамбул, депутаты Верховной рады ездили на переговоры к Грузинскому патриарху и другим предстоятелям поместных церквей, то почему бы не приехать в Киево-Печерскую лавру? Мы отовсюду съехались, со всей Украины. Владыка Лазарь из Крыма, владыка Агафангел из Одессы, владыка Ириней из Днепра, из Закарпатья. Всего было 83 архиерея из 90. Один был в командировке, один после операции и несколько в больнице. По неизвестным причинам не было только Александра Драбинко.
– Говорят, что как минимум три архиерея были в это время в Украинском доме.
– Они в последствии к президенту поехали, после Собора. Александр Драбинко, владыка Симеон и владыка Филарет Генический. А так мы все были с митрополитом Онуфрием.
– Президент собирался вас убедить примкнуть к процессу объединения православных церквей в Единую поместную церковь. Но решение Собора было однозначным: прекращение евхаристического общения со Вселенским патриархом и отказ от участия в объединении. Какой смысл тогда еще раз встречаться, если вы уже все сказали?
– Решение Собора было в 16:00, а на 14:00 мы ждали встречи с президентом, который так и не приехал. Он хотел услышать что-то от нас, а мы что-то от него. Мы не знаем, о чем он хотел с нами говорить. Мы хотели показать свое единодушие, что мы едины в своем мнении и понимании: 83 архиерея, 250 монастырей, 12 тысяч приходов по всей Украине. Всеукраинский крестный ход это единство показал, несмотря на все препятствия. Мы хотели бы спросить у президента, почему распространяется клеветническая информация о церкви, почему оскорбления звучат с трибуны Верховной рады, почему он заявил, чтобы мы уезжали в Россию.
– Митрополита Винницкого и Барского Симеона называют одним из претендентов на место главы Единой поместной церкви. Он не проголосовал за решение Собора, воздержался. Может ли он попасть под санкции Московского патриархата?
– Он высказывал свое мнение уже давно. За это время никто его не отлучал и даже не лишал кафедры, он как был, так и остается Винницким митрополитом. Я не вижу каких-то репрессий по отношению к нему. Он своё мнение открыто высказывал и на Архиерейском соборе. Но это его мнение, которое не разделяют православные в его же Винницкой епархии.
– Если он и другие архиереи примут участие в объединительном Соборе, говорят, что таких уже якобы тринадцать, что с ними будет с точки зрения церковного права?
– Если они нарушат определенные каноны, то, как архиереи могут за это отвечать по каноническому праву. Вы называете Собором то, что собором не является. Представьте, кто на него приедет. Несколько человек допустим, которых вы назвали. Дальше приедут те, кто не считается ни архиереями, ни священниками для всего вселенского православия. Киевский патриархат и Украинская автокефальная церковь не признаются ни одной православной церковью в мире.
– Вселенский патриарх снял с Филарета и Макария анафему, и они понизили себя в должности, став митрополитами.
– Задам вам вопрос: патриарх Вселенский с ними уже служил литургию? Нет, не служил. На святую гору Афон они не поехали послужить. С патриархами Грузинским и Сербским и другими они тоже не служили.
– Вы сейчас называете патриархии, которые исконно близки к РПЦ.
– Они поддерживают каноническую сторону. Александрия – охватывает всю Африку, назвать их москалями было бы чересчур, как и Антиохию. Чешская, Польская, Кипрская, Иерусалимская Церкви также заявляют своё несогласие с Константинопольским патриархом.
Есть правила дорожного движения. Говорят, они написаны кровью. Их соблюдение гарантирует жизнь тебе и тем, кто рядом едет. То же самое в церкви, есть определенные правила жизни церкви, нарушение которых является для нее гибельным. Ты же на футбол не пойдешь, если там играют не по правилам: 22 игрока, каждому дали по мячу, и они с ними бегают – кто пойдет такой футбол смотреть? Если в церкви нет правил, то она уже не будет церковью. Если каждый будет поступать, как хочет – это не будет уже церковью, это будет самочинным сборищем. Этот Собор тоже будет самочинным сборищем потому, что будет состоять из тех, кто нарушил правила церковные.
Все знают притчу о блудном сыне, в итоге он пришел к отцу с покаянием и тот его простил. Представьте такое развитие притчи в лице того же Филарета: блудный сын приходит не к своему отцу с покаянием, а к соседу, и говорит: “Я там перед отцом нагрешил, перед братом и семьей своей, не хочу к нему идти каяться, чтобы моё достоинство умалялось, я к тебе вот пришел, ты меня признай”. И вот он поселяется у соседа и начинает грязью поливать своего отца, своих родственников. Примерно такая ситуация, когда Филарет вместо того, чтобы принести покаяние в РПЦ идет к Константинопольскому патриарху, чтобы оправдать свое беззаконие. Нельзя так делать, где нагрешил, там и кайся.
Меньше года назад у нас был Архиерейский Собор РПЦ, куда Евстратий Зоря на удивление нам привез письмо от Филарета. Блаженнейший сказал: “Мы столько лет молились об этом воссоединении, если человек сделал шаг навстречу, давайте и мы сделаем”. Была создана комиссия для дальнейшего примирения. Но буквально через день от этого письма открестились и нас же обвинили, что мы их не приняли.
– Тогда российские медиа перекрутили новость, написали, что Филарет покаялся перед РПЦ. Он же говорил о примирении.
– А может ли быть примирение без покаяния? Когда человек ушел из нашей церкви и хочет вернуться, должен же он сказать “простите”. Ведь есть за что извиняться, храмы захватывались, священники избивались, миряне и прихожане. Мы хоть один храм у Филарета захватили? Ни одного примера нельзя привести.
– Давайте на эту ситуацию шире посмотрим. Кому выгодно создание картинки религиозной вражды в Украине?
– С 1992 года у нас существует Киевский и Московский патриархат. В какой-то мере все распределились, кто куда. Тема автокефалии послужила причиной раскола украинского православия. При “неуврачеваном” расколе опять поднимают тему автокефалии, которая усугубит еще больше этот раскол, тем более что мы на территорию Украины допускаем еще одну церковь – Константинопольский патриархат. Это выгодно явно не нашей церкви. Украинская православная церковь существует здесь со времён князя Владимира. Для меня церковь – это не ритуальное бюро, что сегодня назвали “Вера”, завтра “Надежда” или “Безнадежность”. Что изменится в таинствах, силе Божьей, если меня заставляют вступать в новую формацию, да еще и объединиться с раскольниками, которые не хотят каяться и признавать свою вину? Я не хочу с ними быть.
– Часто прихожане УПЦ МП просят своих священников не поминать патриарха Кирилла при молитве. Считают, что он поддерживает боевиков. Говорят также, что каждая свечка, купленная у Московского патриархата – это пуля, выпущенная по украинскому солдату на Донбассе…
– И каждая конфета с липецкой фабрики “Рошен”, так тоже можно сказать. Сейчас не советское время, когда по телевизору было две программы, сейчас – интернет. Патриарх лицо официальное, публичное. Каждое его действие, поездку, слово можно отследить. Приведите пример проповеди, направленной на агрессию против Украины.
Второй момент, приведу слова матушки из-под Почаева. Завелся у неё один певчий на клиросе и постоянно спрашивает: “Чего вы патриарха Московского поминаете?” И она терпела-терпела и не выдержала: “Ты Евангелие, говорит, читал? Есть там слова “молитеся за враги ваши”. Если не можешь за него молиться как за патриарха, молись как за врага, стой и не булькай”.
Папа Римский даже говорит, что в Украине идёт гражданская война. Однозначно, есть какие-то добровольцы из России, которые сражаются за “ДНР”. Но такие же сражаются и на стороне Украины. В компьютерах привыкли своих сидеть, реальность перепутали, так они приехали сюда в стрелялки играть. Вы можете привести факт введения сюда российских войск?
– Да, могу.
– Ну, в Крыму, да. Возможность введения этих войск была после того, как Крым проголосовал.
– Послушайте, ну “зелёные человечки” ведь раньше появились.
– Так они там и были на базе Черноморского флота.
– В начале аннексии в Крым перебросили значительное подкрепление вертолетами. Российские военные заняли стратегические точки.
– Тогда у меня вопрос, сколько людей погибло в военном конфликте из-за введения российских войск в Крым? Ко мне приезжают депутаты Верховной рады, особенно перед выборами сильно богомольными становятся, приехали и говорят: “Как вы относитесь к тому, что Россия захватила Крым?”. Почему вы спрашиваете? Я в Крыму не живу.
Во-вторых, все приходы Крыма, все епархии считаются канонической территорией Украинской православной церкви. Во время службы, как и у нас, поминается патриарх Кирилл и Блаженнейший Митрополит Онуфрий, Киевский и всея Украины. На территории “ДНР” и “ЛНР” точно так же. Мы сохраняем территорию Украины в единстве.
А вот военные части, аэропорты, предприятия, базы отдыха и прочее кто сдал? Это главе Верховной рады хочется задать вопрос: почему вы всё это отдали? Мы, церковь, как были, так и есть, УПЦ и на территории Крыма в том числе. Патриарх Московский по сей день почитает Крым как каноническую территорию УПЦ, возглавляемую митрополитом Онуфрием. Так это нас в предательстве обвинять, или того кто сдал Крым?
– Вы как гражданин лично, как относитесь к оккупации Крыма и части Донбасса?
– За последний столетний период сколько раз менялись границы не то, что Украины, а того же Советского союза. В том числе и Крым мы знаем, как стал украинским. Никита Сергеевич Хрущев подарил. Крым был частью Римской, потом Византийской империи, княжества Феодоро. С ХІV века крымские татары туда зашли, в XVIII веке Екатерина II присоединила Крым к Российской империи. Так чей он?
– У вас есть ответ на этот вопрос?
– Да. Чей Крым пусть решает народ Крыма, у него и спрашивайте. Все люди, которые там живут. В моем церковном понимании это до сих пор каноническая территория УПЦ.
– Как быть с “Л/ДНР”?
– Точно так же, пусть решают люди, которые там живут. Я живу на территории Украины. Наш владыка Иларион до сих пор имеет титул Донецкий и Мариупольский. Его епархия занимает территорию Украины и так называемой “ДНР”. Он живёт в Донецке, а сюда приезжает и служит по всем приходам. Ездит через блокпосты, уже привыкли все, что батюшки служат на приходах с обеих сторон. Церковные люди не разделялись. Владыка Митрофан – Горловский и Славянский. Служит и там, и там.
Интересный момент был в Шотландии, там провели референдум, чтобы отделиться от Великобритании. Англичане вышли с плакатами на улицы: “Шотландцы, мы вас любим, не уходите от нас”. Шотландия по сегодняшний день никуда не ушла. Если бы с такими плакатами выходили на майданы, а не с угрозами и обвинениями, до сих пор вся Украина была бы едина и целостна.
– Как, по вашему, можно сейчас прекратить конфликт и восстановить Украину в ее государственных границах?
– Человеческими потугами войну сейчас не остановить, нужно чтобы Господь услышал наши молитвы. Спрашивают меня: почему Господь Донбасс наказал? Почему только Донбасс, а что на Волынь гробы не идут, матери с ума не сходят на похоронах?
Вы, может, в Киеве живете, а я нахожусь в Донецкой области на территории Украины с самого начала конфликта. По указанию Турчинова сюда пришли войска и начали бомбить Славянск, говорили, что это Россия бомбит. Я видел украинские гаубицы, “Ураганы”, стрелявшие по Славянску. Депутаты Верховной рады говорят: “Вы неправду говорите. То были переодетые россияне”. Я свою “неправду” скажу и на Страшном Суде.
Чтобы поехать служить в села Долина и Адамовка я четыре блокпоста украинских проходил, меня просили выходить из машины и рясу раздвигать, показывая, что там ничего нет. Я в Адамовке служил в 2014 году всенощную, то “Ураганы”выехали рядом с церковью и стреляли по Славянску, народ стоял и навзрыд плакал. Летят ракеты, а там через тридцать секунд раздается “ба-ба-ба-ба-бах”.
Ко мне сюда приезжали беженцы: дети перестали разговаривать после обстрела, когда тут 470 детей было, летом гроза началась, они думали, что обстрел и крик поднялся на весь корпус такой, что волосы дыбом вставали. Батюшки наши не оставили Славянск, и каждый день службу совершали. Под Карачуном церковь Божьей Матери. Там отец Тихон служил, ему 24 года. Хор лежа Херувимскую пел, потому что обстрел был, осколки в храме летели. Прихожанка выскочила из церкви домой бежать, ей на паперти голову оторвало. Это было, к сожалению, при обстреле города нашими украинскими войсками.
– То есть, с той стороны не стреляют?
– Теперь, когда конфликт дошёл уже до такой степени, то идут обстрелы с двух сторон. Но начался он со Славянска, по воле Турчинова, летом 2014 года. Мы тут всякого насмотрелись, и нам под колеса стреляли, когда я ехал служить. Мы не сбежали, принимали беженцев, не оставили Украину, и мы после этого не та церковь.
– Если процесс предоставления томоса закончится, и общины решат перейти в Единую поместную церковь, что вы будете делать?
– Мы были и остаемся со своей церковью и со своим народом. У нас война духовная никогда и не прекращалась. Надеяться на свои физические силы для защиты мы не сможем. Может Господь попустит, как в 1917 году, когда государство всей своей машиной на церковь обрушилось. Несмотря на это, церковь выстояла, хотя многие в Царствие Небесное отправились. Как Бог даст, так и будет, чего загадывать наперед.
– Если томос будет все-таки предоставлен, чем это грозит мировому православию?
– Мы как были, так и остаёмся в своих канонических рамках и своем статусе. Пускай переживают те, кто хотят создать какую-то новую формацию. Константинопольский патриарх пусть тоже следит за реакцией поместных церквей. В настоящее время непоминовение и разрыв евхаристического общения – это не окончательный разрыв.
На такие меры мы идём, желая обратить внимание вселенского православия на неканонические действия. Константинопольский патриарх не является Папой Римским в православии. У нас такого понятия нет, он не является единоличным вершителем судеб и “изменителем” канонов церкви. Это только Соборами решается.
– Есть же и более радикальные идеи, к примеру, отлучить Вселенского патриарха Варфоломея от церкви.
– Такие примеры в истории были. К примеру, Несторий – патриарх Константинопольский. Его ересь “несторианство” была осуждена на III Вселенском Соборе. Патриархи Константинопольские Иосиф II и Митрофан II, прозванный “матереубийцей”, за поддержку унии с Римом были осуждены Александрийской, Антиохийской и Иерусалимской церквями в XV веке.
Варфоломей точно такой же патриарх, как и все патриархи. Он первый по чести, первый на службе стоит, больше никаких привилегий. У нас церковь соборная, все решается коллективно. Он же присвоил себе право снимать анафему, даровать автокефалию. Сегодня Варфоломей заигрался в православного Папу, а это нарушение канонов церкви.
Мне вообще удивительно, что патриарх Варфоломей начал рассматривать обращение о предоставлении автокефалии не церкви украинской, а Верховной рады и президента. Но ведь это обращение подписали униаты, грекокатолики, мусульмане, иудеи, протестанты, неоязычники, атеисты. Это нонсенс, ведь каноническая Украинская православная церковь автокефалии не просила. Зачем она нам, у нас, что таинства изменятся, благодати прибавится? Мы являемся церковью независимой и самодостаточной, у нас широкая автономия.
Архиереев мы сами ставим, в финансовом отношении мы независимы, мы в Москву ничего не платим, все остается здесь. Мы принимаем решения сами и только ставим в известность патриарха. Выходцев из Украины среди архиереев, игуменов и игумений РПЦ третья часть. Отец Матфей когда-то говорил, что украинцы – это племя левитов в РПЦ, из которых священнослужителей много выходит.
Беседовал Владислав Красинский
Количество просмотров: 3283
Эта запись также доступна на: Украинский
